06 сентября на Соловках состоялись общественные слушания, посвященные обсуждению «Генерального плана развития поселка Соловецкий в существующих границах». На момент голосования зарегистрировались 61 участник публичных слушаний, за принятие генплана проголосовало 29 человек, против – 9, воздержались – 3, 20 человек в голосовании не участвовало.
Полностью протокол слушаний опубликован в Интернете, с ним можно ознакомиться
здесь.
Как признали сами разработчики, принятый план, автором которого является главный архитектор Архангельской области Д. С. Яскорский, не согласован с планом развития поселка, предложенным генеральным директором ГУП г. Москвы «Управление по проектированию общественных зданий и сооружений "Моспрект-2" им. М. В. Посохина» М. М. Посохиным на
заседании Комиссии по сохранению духовного, культурного и природного наследия Соловецкого архипелага, проходившего 22 августа 2011 г. в Москве под председательством Святейшего Патриарха Кирилла.
Принятый на Соловках план развития поселка рассчитан на 5 лет, его стоимость, по словам разработчиков, должна составить около 4 млн рублей. В рамках проекта планируется возвести 9 муниципальных зданий, для размещения приезжих специалистов, перестроить местную ДЭС, решить проблемы очистных сооружений и переработки мусора.
Помимо прочего, принятый генплан, предполагает строительство здания (№65 на схеме), официально зарегистрированного минувшим летом, Муниципального бюджетного учреждения культуры «Общественно-культурный центр "Соловки"», директором которого является О. Е. Кодола. В планы руководителя новообразованного муниципального учреждения, как он сообщает об этом на страницах своего
ЖЖ, входит строительство за Преображенской гостиницей здания, включающего
«в себя зал для постоянной экспозиции; зал временной экспозиции; зал для собраний, лекций и т.д. (конгресс-холл) на 150 мест; помещение туристско-информационного центра + офисные помещения; кафе; подсобные помещения».
В качестве курьеза, прошедших на Соловках общественных слушаний, можно отметить отсутствие на схеме плана развития поселка – детской школы искусств, что, впрочем, было классифицировано Д. С. Яскорским, как
«техническая ошибка».
***
Пара слов от себя, хотя и большинство из приведенных выше слов, также принадлежат мне. Прошло уже почти 2 недели с момента общественных слушаний, а никаких публикаций по этому поводу до сих пор нет. Видимо никого это особо не интересует. Пришлось писать самому.
Так вот, пускай их «технические ошибки», все это решаемые вопросы и все обсуждаемые на слушаниях проблемы – разумеется надо решать. Кто бы спорил, что необходимо разобраться с канализацией, свалкой или муниципальным жильем?
Но за всем произошедшим на Соловках, прослеживается и зловещая системная ошибка:
«читайте, наслаждайтесь, – пишет О. Е. Кодола, презентуя стенограмму слушаний в Интернете, –
сухие строчки протокола скрывают принципиальные позиции».Именно так, речь на Соловках идет о самых принципиальных моментах.
В своих воспоминаниях Ольга Второва-Яфа приводит «принципиальный» разговор, произошедший у нее с одним заключенным.
«– Соловки – страна чудовищно-жутких контрастов, – говорил он. – Я живу в Филипповой пустыни, где некогда спасался митрополит Филипп. Сейчас там находится зоопитомник, а для обслуживания его туда выделены самые подонки соловецкого населения, и то, что сейчас там творится, превосходит позор всякого публичного дома, всякого воровского притона.
Контраст между тем, чем было в течение веков это место, освящённое молитвами спасавшихся там праведников и многих тысяч паломников, и тем, что теперь там происходит, чудовищен, оскорбителен для каждого, в ком ещё живо религиозное чувство или хотя бы уважение к нашему историческому прошлому. А мне этот контраст представляется порой не случайным, а преисполненным какого-то глубокого значения: он словно символизирует наше всеобщее современное духовное и моральное падение, вопиет об искуплении, о спасении – не этих только жалких и случайных жертв нашего беспринципного времени, а всего многострадального русского народа, который когда-то было принято называть народом-богоносцем и который сейчас так глубоко пал, замученный и поруганный. Не в этом ли горниле греха и страданий – искупление, путь к очищению, на котором, может быть, мы снова обретём своего Бога...
– Вы знаете, – перебила я его, – та же аналогия напрашивалась и мне, когда я, приехав сюда, увидела превращённый в руины обезглавленный и обескрещенный Соловецкий кремль. Ведь я была здесь и раньше, до революции, и ещё видела его таким, каким он был прежде[...], когда монахи были ещё здесь полными хозяевами, а богомольцы и богомолки благоговели перед каждой чайкой, каждой веточкой незабудок. Но ведь, в сущности, их благоговение было довольно элементарно: они приезжали в Соловки, как ездят в санаторий – для исцеления своих душевных и телесных недугов. В вашей Филипповой пустыни всегда была очередь перед камнем, который, по преданию, служил изголовьем преподобному Филиппу, потому что считалось, что стоит только обойти часовню посолонь с этим камнем на голове – навсегда исцелишься от головной боли. Такая детски наивная и чистая вера, конечно, трогательна и прекрасна, но всё же эти люди искали здесь лишь избавления от своих страданий, а не самоотречения и бескорыстного подвига веры, какие мы видим здесь сейчас. Потому что наряду с теми "подонками", о которых вы говорили, сколько здесь добровольных, стойких и самоотверженных мучеников и мучениц за веру, и ещё не известно, что перевесит в конечном итоге славной истории Соловков и послужит к их вящему прославлению – тот ли период существования монастыря, когда никто и не посягал на его святость и когда Соловецкий кремль выглядел таким живописным, нарядным и благополучным, – или когда теперь он стоит поруганный, обезглавленный и обескрещенный, в мученическом венце, безмолвным свидетелем всего, что здесь теперь творится. Не служит ли он символом того самого очищения через горнило страдания, о котором вы говорите, очищения веры от всего наслоившегося на неё, чисто бытового и граничащего с суеверием? А слепыми орудиями этого обновления и очищения веры оказываются ее гонители – так оно, впрочем, и прежде всегда было. Ведь, в сущности, и самый крест – этот символ христианства – в своё время был не более чем орудием позорной казни и самого кощунственного надругательства над Богом и Человеком, какое когда-либо было в мире...».
Второва-Яфа О. И. Авгуровы островаМеняются времена и, разумеется, многое из того, что было до 1917 г., или в 20–30 гг. ХХ минувшего столетия неприложимо к текущей ситуации, но, тем не менее, знание истории, в т.ч. соловецкой, дает повод задуматься о некоторых «принципиальных позициях».
Впрочем, встает вопрос и о том: размышления - это единственное, что возможно в данной ситуации? Ведь возможностей у нас, как минимум, чуть больше, чем у узников СЛОН.
